ТЕАТР
О, Театр! Чем он так прельщает,
В нем умереть иной готов,
Как милосердно Бог прощает,
Артистов, клоунов, шутов.

Зачем в святое мы играем,
На душу принимая грех,
Зачем мы сердце разрываем
За деньги, радость, за успех.

Зачем кричим, зачем мы плачем,
Устраивая карнавал,
Кому-то говорим - удача,
Кому-то говорим - провал.

Что за профессия такая,
Уйдя со сцены, бывший маг,
Домой едва приковыляя,
Живет совсем, совсем не так.

Не стыдно ль жизнь, судьбу чужую,
Нам представлять в своем лице.
Я мертв, но видно, что дышу я,
Убит и кланяюсь в конце.

Но вымысел нас погружает
Туда, где прячутся мечты,
Иллюзия опережает
Все то, во что не веришь ты.

Жизнь коротка, как пьесы читка,
Но если веришь, будешь жить,
А театр - сладкая попытка
Вернуться, что-то изменить.
Остановить на миг мгновенье,
Потом увянуть, как цветок,
И возродиться вдохновеньем
Играем! Разрешает Бог!

ПЕРО

Перо гусиное, живое,
Макнул в чернила, не спеша
На кончике пера - душа!
И буря мглою небо кроет!

ГАМЛЕТ

Нет, Гамлет, мы неистребимы,
Пока одна у нас беда,
Пред нами тень отцов всегда,
А мы с тобой, как побратимы.

Решая, как нам поступить,
Пусть мы всегда произносили
Сомнительное слово "или",
Но выбирали только "быть".

ПУШКИН

Как многолик певец творенья –
Вот гениальности пример.
Но как едино вдохновенье,
Как все слилось в одно мгновенье:
И слезы, и стихи, и Керн.

ПОЛЕ
М. Козакову,
режиссеру телефильма
"Случай в Виши"

Я - поле, минами обложенное,
Туда нельзя, нельзя сюда.
Мне трогать мины не положено,
Но я взрываюсь иногда.

Мне надоело быть неискренним
И ездить по полю в объезд,
И заниматься только рысканьем
Удобных безопасных мест.

Мне надоело быть безбожником,
Пора найти дорогу в Храм.
Мне надоело быть заложником
У страха с свинством пополам.

Россия, где мое рождение,
Где мои чувства и язык,
Мое спасенье и мышление,
Все, что люблю, к чему привык.

Россия, где мне аплодируют,
Где мой отец и брат убит.
Здесь мне подонки вслед скандируют
Знакомое до боли: "Жид!!!"

И знаю, как стихотворение,
Где есть смертельная строфа,
Анкету, где, как преступление,
Маячит пятая графа.

Заполню я листочки серые,
На все, что спросят, дам ответ,
Но, что люблю, во что я верую,
Там нет таких вопросов, нет!

Моя Россия, моя Родина,
Тебе я не побочный сын.
И пусть не все мной поле пройдено,
Я не боюсь смертельных мин.

МИЗАНСЦЕНА

Всем известно, Жизнь - Театр.
Этот - раб, тот - император,
Кто - мудрец, кто - идиот,
Тот молчун, а тот - оратор,
Честный или провокатор,
Людям роли Бог дает.
Для него мы все - игрушки,
Расставляет нас с небес...
Александр Сергеич Пушкин,
А напротив - Жорж Дантес!

ФУЭТЭ
Екатерине Максимовой

Все начиналось с Фуэтэ,
Когда Земля, начав вращенье,
Как девственница в наготе.
Разволновавшись от смущенья.
Вдруг раскрутилась в темноте.

Ах, только б не остановиться,
Не раствориться в суете,
Пусть голова моя кружится
С Землею вместе в Фуэтэ.

Ах, только б не остановиться,
И если это только снится,
Пускай как можно дольше длится
Прекрасный Сон мой - Фуэтэ!

Все начиналось с Фуэтэ!
Жизнь - это Вечное движенье
Не обращайтесь к Красоте
Остановиться на мгновенье.
Когда она на Высоте.

Остановиться иногда
На то мгновение - опасно,
Она в движении всегда
И потому она прекрасна!
Ах, только б не остановиться...

ХУДОЖНИК

Короткий взгляд, мазок, еще мазок
И подпись краткая... Ван Гог.

ХУЛИГАНЫ
В. Высоцкому

Мамаша, успокойтесь, он не хулиган,
Он не пристанет к вам на полустанке,
В войну Малахов, помните, курган,
С гранатами такие шли под танки.

Такие строили дороги и мосты,
Каналы рыли, шахты и траншеи,
Всегда в грязи, но души их чисты,
Навеки жилы напряглись на шее.

Что за манера - сразу за наган,
Что за привычка - сразу на колени,
Ушел из жизни Маяковский-хулиган,
Ушел из жизни хулиган Есенин.

Чтоб мы не унижались за гроши,
Чтоб мы не жили, мать, по-идиотски,
Ушел из жизни хулиган Шукшин,
Ушел из жизни хулиган Высоцкий.

Мы живы, а они ушли туда,
Взяв на себя все боли наши, раны...
Горит на небе новая Звезда,
Ее зажгли, конечно, хулиганы.

МУЗЫКА ГЕНДЕЛЯ

Мне снился сон, он был так странен
Я б выдумать его не мог,
Как в соблазнительном тумане
Я флейтой плыл меж чьих-то ног.
И Гендель вместе с Модильяни
Ушли со мною в этот рейд
В страну несбывшихся желаний,
Переплетенья ног и флейт.

ТРЕПЛЕВ

Я тебя своей любовью
Утомил, меня прости.
Я расплачиваюсь кровью
Тяжкий крест устал нести.

Кровь - не жир, не масло - краска,
Смоется, как акварель,
Станет белою повязка,
Станет чистою постель.

И не станет лжи и блажи,
Все исчезнет без следа,
Смоет красные пейзажи
Равнодушная вода.

МУЗЫКА
Е. Светланову

Смычок касается души,
Едва, вы им к виолончели
Иль к скрипке прикоснетесь еле
Священный миг - не согреши!

По чистоте душа тоскует.
В том звуке - эхо наших мук,
Плотней к губам трубы мундштук,
Искусство - это кто как дует!

Когда такая есть Струна,
И Руки есть, и Вдохновенье,
Есть музыка, и в ней спасенье,
Там Истина - оголена,
И не испорчена словами,
И хочется любить и жить,
И все отдать, и все простить...
Бывает и такое с нами.

ВИРТУОЗ

Прожилочки на крыльях у стрекоз
Искусно вывел виртуоз,
Лишь он мог сделать из простой слюды
С головкой спичечной летающее чудо,
А на спине шершавого верблюда
Оставить нам горбатые следы...

Так, на одной струне играя,
Паганини,
Кусочек дерева прижав к щетине,
Прожилок и горбов неведомые муки
Передавал в терзавшем сердце звуке.

АРТИСТ

Артист - я постепенно познаю
Какую жизнь со мной сыграла шутку злую:
Чужую жизнь играю, как свою,
И, стало быть, свою играю, как чужую.

ГИТАРА

О, Гитара! Бюст и таз,
Будь вы стары или юны,
Словно жилы, ваши струны
Вдоль пересекают вас.

Ваш атласный алый бант
Украшает гриф, как шею.
Взять вас на руки не смею,
Жаль - но я не музыкант.

Кто-то взял вас не спеша
И запел тихонько, грустно.
И откликнулась Душа
Почему-то из-под бюста.

ЧТЕЦ

Ошибка у него в одном:
Он голос путает с умом

НАПОЛЕОН

Об половину мира гений ноги вытер,
Чтоб сладкий след его вылизывал кондитер.

ВЕНА

Вена, река голубая, подкожная,
Вена, готовься, идет "неотложная".

ДУБЛЕНКА

Вот так умрешь, а кто-то сдуру
В тебе оценит только шкуру.

РЫБА

О, Рыба, чудо эволюций:
Тебя ел Моцарт и Конфуций,
Ел, кости сплевывая в блюдо,
Так чудо пожирает чудо!

КОШКАМ КУКЛАЧЕВА

Нет, кошку никому не подчинить,
Она не поддается дрессировке,
И тайной независимости нить
Не ухватить в загадочной головке.

Но иногда расщедрится сама,
И сделает кошачье одолженье,
Чтоб дрессировщик не сошел с ума,
Все выполнит без капли униженья.

КОТ

Кот мой свернулся калачиком,
Глазки блеснули во тьме,
Это работают датчики
Где-то в кошачьем уме.

Ушки стоят, как локаторы,
Слушают тайную тьму,
Все, что в его трансформаторе,
Он не отдаст никому!

ПЕС

Отчего так предан Пес,
И в любви своей бескраен?
Но в глазах - всегда вопрос,
Любит ли его хозяин.

Оттого, что кто-то - сек,
Оттого, что в прошлом - клетка!
Оттого, что человек
Предавал его нередко.

Я по улицам брожу,
Людям вглядываюсь в лица,
Я теперь за всем слежу,
Чтоб, как Пес, не ошибиться.

ЗАЙЧИК

Мокрым носом часто дышит
И ушами шевелит,
На слюнявчике он вышит,
А в лесу вчера убит.

МУХИ

Мухи под люстрой играли в салочки:
Кто-то играл, кто-то думал о браке.
Она - плела ему петли-удавочки,
Он ей делал фашистские знаки.

Был этот безумный роман неминуем.
Он сел на нее и летал так бесстыже.
Росчерк движений непредсказуем.
Влево, вправо, вниз, еще ниже.

Присели на стенку, как бухнулись в койку,
Чего он шептал ей, известно лишь Богу.
На локоть привстал я, махнул мухобойкой
И хлопнулся снова в кровать, как в берлогу.

И пара распалась, он снова - под люстру,
Она же мне мстила - жужжала над ухом.
Ее я не трогал. Мне было грустно.
Завидую мухам. Завидую мухам.

ОЛЕНИ

Санаторий ЦК КПСС "Сосны"

Как серьги золотистые, как клипсы,
Склоняясь перед членами ЦК,
Олени, сотворенные из гипса,
У входа развалились на века.

Король-олень лежит не шелохнется,
Но он не сфинкс, и в нем загадки нет,
Мгновенно разгадал бы Карло Гоцци
Бездарности художника секрет.

Лежать у входа - принцип униженья.
Закрыта навсегда дорога в лес.
Застыв, он выражает уваженье
К создавшему его КПСС.

ВОЛК

Скомпрометировано имя Волка,
Съел внучку с бабушкой - таков его удел,
А выстрелы и псы ему вдогонку
За то, что зайца съесть еще хотел.

Детей пугают им еще с пеленок,
За что? За то, что горд? За то, что смел?
Чтоб в будущем какой-нибудь подонок
От страха застрелить его посмел.

Волк - оппозиция, он зверь, а не собака,
Но право у людей отстреливать волков,
Но право у людей на них ходить в атаку
И бить их в окружении флажков.

Не трогайте волков, лес - только их планета.
Друг друга поедайте в городах,
Друг друга предавайте в кабинетах,
Но на волков не списывайте страх.

Пусть сказки переходят век от века,
Пусть будут снова детки их читать,
Я волком называю - человека,
Чтоб человеком - волка называть.

КОРОВА

Ты в Индии священна,
Буренушка моя,
Пожуй немного сена
И в дальние края.

Ты в Индии священна,
Хотя там и жара,
Привыкнешь постепенно
Ну, выходи, пора.

Ты будешь там свободна,
Гуляешь, в основном,
Почувствуешь голодной -
Заходишь в гастроном.

Никто тебя не тронет,
Никто не оскорбит,
С газонов не прогонит,
Чем сможет, угостит.

Как будто бы не слышит
Буренушка моя,
Стоит под мокрой крышей,
Чего-то затая.

Жует себе блаженно
И шепчет мне во мгле:
Умру я на священной,
Родной своей земле.

ПТИЦА

Быстрей тебя - обычный самолет,
Но разве может он с тобой сравниться.
Зависит от меня его полет,
А ты свободна, маленькая птица.

БАБОЧКА

Через муки, риск, усилья
Пробивался к свету кокон,
Чтобы шелковые крылья
Изумляли наше око.

Замерев в нектарной смеси,
Как циркачка на канате,
Сохраняют равновесье
Крылья бархатного платья.

Жизнь длиною в одни сутки
Несравнима с нашим веком,
Посидеть на незабудке
Невозможно человеку.

Так порхая в одиночку,
Лепестки цветков целуя,
Она каждому цветочку
Передаст пыльцу живую.

ЗМЕЯ

Лоснится шпротной тело длинное,
Всосав в трубу, крольчонка схавала,
Витками, как по полю минному,
Ползет змея, как почерк дьявола.

Ползет наземное лохнесское,
Как шланг намокший, бесконечное.
Ползет красивое и мерзкое,
Нас искушающее, вечное.

ЦАПЛЯ

Только ноги, только шея,
Остальное - ерунда,
Остальное только тело,
То, куда идет еда.

Тычет воду длинным клювом
Точно шлангом со штыком
И рыбешек и лягушек,
Поглощает целиком.

Ну, а к вечеру устанет,
Одну ногу подожмет
И застынет одиноко
Словно рыцарь Дон-Кихот.

В небо цапля не взлетает
Уже много, много лет
Небеса не принимают
Этот странный силуэт.

ЖИРАФ

Не олень он и не страус,
А какой-то странный сплав,
Он абстракция, он хаос,
Он ошибка, он жираф.

Он такая же ошибка
Как павлин, как осьминог,
Как комар, собака, рыбка,
Как Гоген и как Ван Гог.

У природы в подсознаньи
Много есть еще идей,
И к нему придет признанье,
Как ко многим из людей.

Жираф - Эйфелева башня,
Облака над головой,
А ему совсем не страшно
Он - великий и немой.

МЫШКА

Мышка - тайна, мышка - рок,
Глазки - маленькие дробки,
Мышка - черный утюжок,
Хвостик-шнур торчит из попки.

Мышка маслица лизнула
И шмыгнула под крыльцо,
Мышка хвостиком махнула
И разбила яйцо.

Яйцо было крутое
И упало со стола,
А потом уж, золотое
Кура-рябушка снесла.

Была мышь не из мультяшки
Была мышка из сеней,
Нет, не эту бедолажку
Зарисовывал Дисней.

Твердо знает эта мышка,
Что на свете с давних пор,
Мышеловка - это вышка,
Это смертный приговор.

ПЕТУХ

Он на рассвете всех, будил
И дураков, и дурочек,
Он гордо по двору ходил,
Осматривая курочек.

Пройдет походкой боевой -
И куры все повалены,
А перья белые его
Как будто накрахмалены.

Он забирался на забор
И пел, как Лева Лещенко,
И гребешок, как помидор,
Был без единой трещинки.

Он Петя был и Петушок,
И ласкова бородушка.
Топор, удар и... шок как ток,
И истекает кровушкой.

А ноги вроде и бегут,
И снова кукареку дал,
Да видно, это страшный суд,
Когда бежать уж, некуда.

И петь пока что ни к чему -
Застыну аккуратненько.
Зачем достался я ему
Хозяину-стервятнику.

БЫК

Не знает глупенький бычок,
Что день сегодняшний - день казни.
Он - как Отелло - на платок,
Но Яго - тот, который дразнит.

А вот и сам Тореадор,
Как Гамлет, вышел - одиночка,
Каким же будет приговор,
В нем есть и смерть... и есть отсрочка.

А те, которые орут,
Они преступники иль судьи?
И как ни странно - это суд.
И как ни страшно - это люди.

ТИГР

Если б знали его предки,
Что за рвом, водой, за сеткой
Мечется их родич редкий,
Наступая на объедки,
Что в пижамках его детки,
Что бросают им конфетки,
Что полоски, как пометки,
Тени черной, страшной клетки.

ПОПУГАЙ

А он рискнул,
А он заговорил,
И все, что слышал,
Взял и повторил.
Что б нам, услышать
То, что говорим,
Когда чего не ведая творим.
Зачем же так?
Природе вопреки?
Но если он - дурак,
Мы - дважды дураки.

КУЗНЕЧИК

Кузнечик был похож на саранчу,
Как русский мог похож быть на еврея,
Приказ убить был отдан палачу,
Кузнечик мертв. Разобрались позднее.

ДЕЛЬФИН

Зачем к нам из таинственных глубин,
За смерть друзей не отомстя ни разу,
Спасая мальчиков в пути, приплыл дельфин,
Толкаясь в ускользающий наш разум.

Зачем, ракетой прыгая в кольцо,
Закусывая рыбкой за успехи,
Сжимая боль, как налитой свинцом,
Он сердце разрывает для потехи.

Уже давно распалась связь времен,
Живые разделились на отряды,
Родства не помним мы и нет у нас имен,
И тайной кем-то названы преграды.

Дельфин, мой Гамлет, ты мой брат родной,
Я знаю, что мы родственные души.
Идя к тебе, я захлебнусь волной,
А ты, идя ко мне, умрешь на суше.

ВЕРБЛЮД

Нет, на спине верблюда неспроста
Волнистый путь от шеи до хвоста,
Теперь, бредя по огненной пустыне,
Где нет оврагов, гор, где ни куста,
Он вспоминает те прохладные места
И ночи ждет, когда земля остынет.

СЛОН

Нет, он не торт,
Не шоколадный.
На двух ногах,
Живой, громадный,
Забыв достоинство и честь,
Перед хлыстом стоит нескладный
В попенке цирковой, нарядной
За то, чтоб только дали есть.

МАРТЫШКА

Мартышка, малышка,
Что чешешь подмышки?
Что попочку чешешь,
Затылок и лоб?
Скажи, за какие такие делишки
Аж в клетку тебя засадить кто-то смог?
С тобой мы похожи,
Наивные рожи,
И глазки, и ушки, и пальцы, и рот,
Чесался б я тоже,
Кто знает, быть может,
Все мог сделать Боже наоборот!

ОХОТА

Кто обманывает рыбу,
Прерывает птицы пенье,
Тащит волоком оленя
Без стыда и униженья?

Кто свалил медведя глыбу,
Набираясь вдохновенья,
Это вы, Владимир Ленин,
Это вы, Иван Тургенев?

В небо птицы улетели,
И уплыли рыбы в реки,
А в леса укрылись звери,
Напугало, видно, что-то.

Это люди обалдели,
Кем-то прокляты навеки
Изменили общей вере
И придумали ... ОХОТУ

ЯЙЦА И МАСКИ

Всех породило яйцо,
Мы вышли из его пеленок -
Кто с человеческим лицом,
А кто-то с клювом, как цыпленок.

Так начинался маскарад,
Как ловко кто-то все придумал!
И на скорлупочный наряд
Надел и маски, и костюмы.

Кто первым был, в конце концов,
Яйцо иль курица - неважно,
И хрупким было яйцо,
И курица была отважной.

И гладок был яйца овал,
И силуэт безукоризнен,
О, смертников великий бал!
Под каждой маской - тайна жизни.

ОРЕХ

Как глупы бывают дамы,
Зря берут на душу грех..
Надо б Еве дать Адаму
Вместо яблока - орех.

Придавив орех зубами,
Он подумал бы о тем,
Что не хочет эту даму
Ни сейчас и ни потом.

ВАГОН

Я сяду в домик на колесах,
Пусть называется вагон,
Не вытирай, подруга, слезы,
Я с детства в поезд был влюблен.

Купе - не хуже, чем квартира.
Постели, лампочка, вода,
В вагоне даже два сортира.
Но только очередь туда.

Там есть вагоны-рестораны,
Поесть там можно и попить,
И есть там красные стоп-краны,
Но ручку лучше не крутить.

Дождаться надо остановки,
Послать вагон ко всем чертям,
И дунуть пулей из винтовки
Назад к любимой по путям.

ЦЕПИ

Ты, колокол, звонишь по ком?
То нежно ты зовешь, то грубо,
Мы ходим по цепи гуськом
Вокруг таинственного Дуба.

И кот мурлычет неспроста,
Но жизнь от этого нелепей,
Зачем с цепочкой для Креста
Бренчат еще и эти цепи.

Ты, колокол, звонишь по ком,
Кому даешь освобожденье?
Кому заменишь целиком
Оков ржавеющие звенья?

ГРЯЗЬ

Какого цвета грязь? - Любого.
Пол грязным может быть и слово,
Идея, руки, площадь, шины,
Грязь - лишний штрих и нет картины.
Грязь в вечном споре с чистотой,
И дух свой, смрадный и густой,
Свое зловонье, безобразье
Грязь называет простотой.
И чистоту ведет на казни,
Грязь - простота убийц и палачей.
В орнаменте народного фольклора
Есть в лживой простоте ее речей
Смертельная тональность приговора.
Грязь - простота страшнее воровства.
Из-за таких, как мы, в нее влюбленных,
Молчание слепого большинства
Кончалось страшным воем заключенных.
И так проста святая простота,
Что, маску позабыв надеть святоши,
Открыто, нагло, с пеною у рта
Устраивает грязные дебоши.
Уже близка опасная черта,
Пустые души искажают лица.
О, вечная земная Простота,
О, вечная земная Чистота,
Спасительница мира - Красота,
Явись скорей, хочу успеть отмыться.

***

Красный палец отпечатал
След. Преступник знаменит,
Он под рамкой полуспрятан
Тараканий ус торчит.

Красной зеброй раскаленной
На лице горит спираль.
Ты в тельняшке окропленной
Сквозь Дали уходишь в даль.

***

Надоело тащиться поэтом,
Сердце камнем молчит - хоть кричи
И я жарю стихи, как котлеты,
Чтобы в трубку шептать их в ночи

Я бегу впереди телефона
По упругим, стальным проводам,
А стихи мои с лаем и стоном,
Как ищейки бегут по следам.

Но меня ты не видишь, не слышишь.
Тебе нравится выдумка, бред,
Оттолкнувшись ногами от крыши
Я запутаю, спрячу свой след.

Я влечу к тебе легкий, небесный
Без тяжелой земной чепухи.
И увижу в дверях твоих тесных,
Что меня обогнали стихи.

***

И опять навязчивая мысль
О беде, о гибели, о смерти.
Не спеши, костлявая, уймись.
Не с тобой плясать мне в круговерти.

Мы еще наладим Дом и Быт,
Крыльями раскинутся лопатки.
Мне всего-то, чтобы не навзрыд,
Капельки тепла - и все в порядке.

Размахнуться б в ширину плеча,
Перерезать вены отступленью,
Чтоб не пасть у ножек палача
Чтобы не вернуться в заточенье.

И опять навязчивая мысль.
Я гоню ее, как бабку-сводню
Помоги мне, неземная высь,
Черти меня тянут в преисподню.

РОЗА

Молчит страна, как в доме мебель,
Как ни поставь, так и стоит.
Для всей страны единый гребень,
Сегодня - сыт, а завтра - бит.

Нет, не дубы стоят, а стулья,
Нет, не березы - двери, стол.
Лежит беззубый от разгулья,
В кровь стертый бывший желтый пол.

Как часовые, стоят стены,
И потолок - им небосвод.
Всех превращает нас в полен
Наш пилораменный завод.

Вдруг среди этого кошмара,
Где кровью харкала пила,
Посередине тротуара
Святая Роза расцвела.

От горя треснутая ваза
Казалась бледной и худой.
Сама, без всякого приказа,
Святой наполнилась водой.

И стали вновь шкафы - дубами,
Березами - паркетный пол,
И с деревянными гробами
Последний поезд отошел.

А на ветвях запели птицы,
И солнце стало так сиять,
Что захотелось помолиться,
Смеяться, плакать и молчать.

ГРЕХИ

"Ах, если бы она была жива,
Я все бы отдал за нее, все бросил".
Слова, слова, слова, слова, слова,
Мы все их после смерти произносим.

И пишутся в раскаяньи стихи,
Но в глубине души навеки будут с нами
Грехи, грехи, грехи, грехи, грехи,
Которые не искупить словами.

РОМАН

Роман - любовь, но очень редко
Читать не скучно до конца.
Любовь - короткая заметка,
Но все зависит от чтеца.

ЧЕРНЫЙ КВАДРАТ

Начала не было и не было конца,
Непостижимо его семя,
Меняет на скаку гонца
Эйнштейном тронутое Время.

Конь Времени неудержим,
Но гениальные маразмы,
Еще, заигрывают с ним,
Катаясь в саночках из плазмы.

Но наберут ли Высоту
Качели Нобелевской славы?
Качнувшись "влево на лету",
Мир, как всегда, "качнется вправо".

Молчат сомкнутые уста,
Совсем иного царства врата,
Непостижима чернота
Сверхгениального квадрата.

Там время - черная дыра,
Как давит глубина сетчатку.
Какая темная игра.
Как ослепительна разгадка.

ВОСТОРГ

Нет, не от оргий я в восторге,
Когда пьяны мы и сильны.
Любимая, когда в постели
Тебя касаюсь еле-еле,
В восторге я - от Тишины.

* * *

Скажи, ты женщина иль фея?
Как от Евангелья Луки,
Как от Евангелья Матфея
Благоговею от руки.

* * *

Когда настанет час похмелья,
Когда придет расплаты срок,
Нас примет космос подземелья,
Где очень низкий потолок.

Бутылка там под ним повисла,
Как спутник в невесомой мгле,
И нет ни в чем ни капли смысла,
Весь смысл осушался на земле.

Я И ТЫ

Я и ты, нас только двое?
О, какой самообман.
С нами стены, бра, обои,
Ночь, шампанское, диван.

С нами тишина в квартире
И за окнами капель,
С нами все, что в этом мире
Опустилось на постель.

Мы лишь точки мирозданья,
Чья-то тонкая резьба,
Наш расцвет и угасанье
Называется - судьба.

Мы в лицо друг другу дышим,
Бьют часы в полночный час,
А над нами кто-то свыше
Все давно решил за нас.

***
Мир полон звуков, звуки все мы сами.
Лишь Бог тихонько ходит между нами.

РАЗБИТОЕ ЗЕРКАЛО МИРА

Упало зеркало, разбилось отраженье.
Сегодня или завтра быть беде.
Не так причесан мир,
И все его движенья
Преломлены, как тени на воде.

Разбитых стекол свет стал узким, колким,
Но отраженье Мира погребя,
Мы соберем души своей осколки,
Чтоб, может быть, увидеть в них себя.

* * *

Земли скрипучие рулады
Терзают слух мой по ночам.
Ей тяжесть Дантовского Ада
Уже давно не по плечам.

Пронзив иглой земное темя,
Замрет натруженная Ось,
И перекрестит Землю Время,
Чтоб ей спокойнее спалось.

МОСТЫ

Я строю мысленно мосты,
Их измерения просты,
Я строю их из пустоты,
Чтобы идти туда, где Ты.

Мостами землю перекрыв,
Я так Тебя и не нашел,
Открыл глаза, а там... обрыв,
Мой путь закончен, я – пришел.

ФОНАРЬ

Я вам, фонарь, хочу сказать одно:
Служа искусству света беззаветно,
Вы освещали так порой дерьмо,
Что становилось и оно заметно.

БЕРЕЗА

Белая береза, обними меня,
Без тебя нет ночи, без тебя нет дня,
Без тебя нет утра, нет и вечеров...
Но зачем мне этот кубометр дров!

ШЛЯПА

Всегда на столбовой дороге
Мне преграждали жизни путь
Вот эти бешеные ноги,
Вот эта бешеная грудь.
Пошли последние этапы,
Уже недолго ждать конца,
А мне навстречу только шляпы,
И нет ни одного лица.

ДЕРЕВО

О, дерево, свидетель молчаливый
Природы перемен и тайн, что не познать.
Сегодня день холодный и дождливый,
Я в дом вошел, а ты должно стоять
И мокнуть под дождем, скрипеть и гнуться
Но до конца стоять, где суждено...
Но отчего так ветки твои бьются,
Стучат в мое закрытое окно?

НОЖ

В нем лаконично все и кратко,
Вот - лезвие, вот рукоятка.
Убей им или что очисти,
Он - ничего без нашей кисти.

Но если вдруг над ним нависли
Как колдовство дурные мысли,
И чует острие металла,
Когда внутри клокочет жало,
Тогда одно телодвиженье -
И кровь смывает напряженье,
Волною набегает дрожь,
В моей руке слабеет нож.

ПЛАХА

На сцене Плаха, все фатально,
Беда должна была случиться,
Я пересек, границу Тайны,
За это надо расплатиться.

Когда придут в разгар Игры
Семерка, Тройка, Туз - не ахай!
Невидимые топоры
Всегда висят над нашей Плахой.

Загадка есть - Разгадки нет,
Я наступил на темя Ямы,
Где кровь смывает с рук Макбет
И дремлет Пиковая дама.

СВОБОДА

Свободны - во тьме тараканы
Свободен - мышонок в ночи,
Свободны - в буфете стаканы,
Свободно - полено в печи

Но свет я зажег - тараканы
Трещат под моим каблуком,
А кот мой смертельные раны
Наносит мышонку клыком.

В стакан наливается водка,
Бревно согревает мой дом,
Потом надрывается глотка...
Зачем мы на свете живем?

ПАМЯТНИК ДАЛИ НА ХРУСТАЛЬНОЙ НОГЕ

Куда б ни шли мы -
К звездам или к гробу,
Стоим под солнцем
Или спим во мгле,
Прошедшим ад войны
И смрад Чернобыля,
Нам только Бог опора на земле.

ОГОНЬ

Есть у огня свои законы.
Огонь войны - в людей вселяет страх.
Покоем дышит он в каминах и кострах.
Но есть огонь невидимый - иконы.

О, как блаженно жгут лучи твои,
Сжигай меня, икона, я не струшу:
Я знаю, ты сожжешь грехи мои,
Чтоб отогреть измученную душу.

ДЕТСТВО

Уже от мыслей никуда не деться
Пей или спи, смотри или читай,
Все чаще вспоминается мне детства
Зефирно-шоколадный рай.

Ремень отца свистел над ухом пряжкой,
Глушила мать штормящий океан,
Кипящих глаз белесые барашки,
И плавился на нервах ураган.

Отец прошел войну, он был военным,
Один в роду оставшийся в живых.
Я хлеб тайком носил немецким пленным,
Случайно возлюбя врагов своих.

Обсосанные игреки и иксы
Разгадывались в школе без конца,
Мой чуб на лбу и две блатные фиксы
Были решенной формулой лица.

Я школу прогулял на стадионах,
Идя в толпе чугунной на прорыв,
Я помню по воротам каждый промах,
Все остальные промахи забыв.

Иду, как прежде, по аллее длинной,
Сидит мальчишка, он начнет все вновь,
В руке сжимая ножик перочинный
На лавке что-то режет про любовь.

МЕЧТА

Душой задуманная мысль,
Стрелой умчавшаяся ввысь,
Мечта моя, лети!
Но не пустой ко мне вернись,
Я буду ждать, не торопись,
Счастливого пути!

НОСТАЛЬГИЯ

Закрой глаза, грудь полную вдохни
И мысленно ей улыбнись -
Нет, это не шаманство.
Пусть на щеке слеза,
Ты крыльями взмахни
И улетишь в то самое пространство.

ПРОРОК

Я видел на коре лицо пророка.
Сверкнула молния и началась гроза,
Сквозь дождь смотрели на меня глаза,
И тарахтела на верху сорока.

Вдруг занавес ветвей лицо его закрыл,
Горячим лбом я дерева коснулся,
И он шепнул мне: "Думаешь, ты жил?
Ты просто плохо спал и, наконец, проснулся".

ДРЕВНОСТЬ

И древность
Вызывает ревность.
На то есть веские причины:
В нее влюбляются мужчины,
И женщин покидает
Верность.

Нет в этой старости изъянов,
Ее ничем не удивишь,
В ней сексуальность ресторанов
И легкость черепичных крыш.

Она - как молодость в сединах,
Что век для древности - лишь час.
Она останется в гардинах,
Посуде, мебели и винах
И с королями на картинах
Переживет меня и Вас!

БУДУЩЕЕ

Оно, всегда к себе манящее,
Находится не за горами,
Давай испортим настоящее,
И будущее будет с нами!

ДЕТСТВО

Ну вернись ко мне, вернись,
Детства розовый кусочек.
Мама шепчет мне: "пис, пис"
И я писаю в горшочек.

ВСТРЕЧА

И ничего, и ни в одном глазу,
Все выжжено, развеяно и пусто,
Из ничего не выдавишь слезу,
Река Души переменила русло.

САД ЗАБЫТЫХ ВОСПОМИНАНИЙ

О, детство? Как в нем удается,
Младенцем глядя из гнезда,
Увидеть то, что остается
Навечно в сердце, навсегда.
Казалось, что весь мир был рядом,
А утром, вечером и днем
Небесный свет менял наряды
Всему, что было за окном.
Там за окном был лучший театр,
Пылал заката алый бант
И заряжался конденсатор,
Чтоб током напоить талант.
От срока стертый, побелевший
Тот озаренный детский взгляд
Хранится в памяти умершей
Шумит листвой застывший сад...

ДЖАЗ

Сакс - хобот, продолжение кишок,
Закрой глаза и сделай вдох глубокий
Хрипи трубач, коричневый бульдог,
Земному Шару, раздувая щеки.

ПРОШЛОЕ

Ах, неделя моя полуночная,
Вся счастливая жизнь позади,
Если это и есть мое прошлое,
Значит, прошлое все - впереди!

МАТЬ И ДИТЯ

Нет, не ошибка, не накладна,
Не сказка это, не загадка.
И грудь полна, бела как снег,
Без крыльев, голенький, весь в складках,
Быть может, спит утенок гадкий,
А может, гадкий человек.

ПОЛЕТ

На небо взлетел писатель,
Звездный час его настал.
Легок, пуст, парит в халате,
Все, должно быть, рассказал.

ЯБЛОКО

Земля - огромный зал
для ожиданья,
Все грешниками заняты места,
Куда пасть яблоку, соблазну
мирозданья?
Одно лишь место пусто - для Христа.

ВЛАДУ ЛИСТЬЕВУ

Нет, нет, не умер он, сейчас заговорит.
Нельзя так умертвлять живое.
Все это кажется игрою,
Но он по-настоящему убит.

Влад, встань, Влад, поднимись, Земля, твои законы
Нарушены, не дай ему остыть,
Исправь ошибку, Жизнь, он должен жить.
Застыньте на лету, патроны.

Нет, звезды, вы не на своих местах,
Ты, наше небо, что-то проморгало,
А солнце и луна глядят на нас устало.
И видит все Христос, и видит все Аллах.

Но день святой настал, тот самый день предела,
И в чаше переполнены края,
Услышь, вселенная моя,
О том, как сердце наболело.

Что вам озонова дыра,
Владыки мертвых звезд и небосвода?
Остервенение народа
Увидеть вам давно пора.

Уносят тело в гробовую глушь,
А кто-то снова целится в затылок,
Нет, для души не сделаешь носилок,
Но страшно жить среди кровавых луж.

Пройдет девятый день, придет сороковой,
И он уйдет в неведомые дали,
Слова увянут, как цветы печали.
Кто следующий на карте роковой?